В рамках реализации государственной программы «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2016-2020 годы» проводится межрегиональный конкурс творческих проектов учащихся, студентов и молодежи «Моя семейная реликвия». Он приурочен к празднованию 75-й годовщины Великой Победы.
Участникам конкурса предложено описывать в работах семейные реликвии близких и дальних родственников, известных личностей, знакомых и других граждан, в чьих семьях передаются из поколения в поколение семейные и родовые реликвии, традиции и духовные ценности. У участников конкурса есть возможность проявить творческую фантазию, уважение к общечеловеческим ценностям.
Одной из лучших работ, представленных на районный этап конкурса, признан рассказ учащейся Лежневской средней школы № 11 Марии Ширяевой «Руку на сердце». Он отобран на областной этап конкурса. Сегодня мы предлагаем этот рассказ вниманию наших читателей.
РУКУ НА СЕРДЦЕ
Старая женщина угрюмо смотрела куда-то вдаль, а вокруг было веселье, звон бокалов, запахи чудной еды, множество голосов.
– Бабушка, – подошла правнучка, – ты грустишь?
– Нет, ну что ты! – негромко сказала женщина и вернула свой взгляд издалека на кудрявую девочку, свою правнучку, стройную и веселую. – Сегодня твой день рождения. Я рада, что вся семья собралась у меня. Какие вы дружные, шумные, любимые мои!
– Я посижу с тобой.
– У меня есть для тебя подарок. Ты, наверное, хотела бы дорогой, но этот – бесценный.
Маша затихла. Дорогих вещей ей надарили сегодня, но прабабушка… Маша в свои 12 лет понимала, что старость – это мудрость и обладание тайной, она ждала… чуда и затаила дыхание.
Из нагрудного кармана холщовой рубашки бабушка что-то достала и закрыла в ладонях, словно берегла от глаз.
История текла медленно и неторопливо, как былина. Время для обеих остановилось и развернулось вспять.
… В маленьком кабинете с восклицательными плакатами «Родина-мать зовёт!» сидел крупный человек в форме, сидел без движения, только глаза его то поднимались на стоявшего перед ним, то опускались в бумаги на столе, перо быстро хватало чернила и бежало по бумаге в толстой желтой книге, похожей на амбарную.
– Доброволец?
– Да!
— Фамилия? – четко спросил он.
– Деева, – ответ прозвучал быстро.
– Имя-отчество?
– Наталья Саввична.
– Год рождения?
– 1923.
Анкета девушке нравилась, она гордо говорила о себе. Хотелось бы, чтобы строгий человек в форме спросил ее, умеет ли она петь, плясать, с какими отметками окончила школу ФЗО, какие книжки любит…
– Комсомолка?
– Так точно! – так ее научили отвечать в коридоре.
Еще пять-шесть официальных вопросов. Бумага заполнена. Назван фронт, дивизия и бригада, в которую распределена Наталья. Стройная, кудрявая, две косы по плечам, задорная, пиджак у нее справный, ботинки мамка купила на днях, блестят. Глаза блестят.
Офицер выпрямился, посмотрел на девицу по-отечески, вздохнул в седые усы.
– Боишься?
Вопрос поставил ее в тупик, до сих пор она не думала о страхе. Думала, как ее служба нужна родине, солдатам, как она смело будет бежать под пулями поперек поля, не боясь взрывов, как будет мастерски делать перевязки раненым, а они с благодарностью будут улыбаться ей уставшей улыбкой на измазанном землей и сажей лице. И вдруг сказала:
– Да…
Военком не нашел, что сказать. Встал из-за стола и скомандовал на выход к автобусу на станцию через 10 минут.
Три дня учебы, бинты, перевязки, шины, бинты, перевязки, дезрастворы, бинты, перевязки… Командир дивизии посмотрел на поступившую санитарку мельком: новая форма, сумка через плечо, две косы и румянец от волнения. «Лишь бы не убило в первом же бою», – подумал про себя, а вслух сказал:
– Наступление через полчаса, рядовой Деева! Поступаете под начало лейтенанта Калинина, он работает на левом фланге. Выполняйте!
– Так точно! – отчеканила Наталья.
«Так точно? Так сразу? Сегодня? В бой?» – думала она. Но думать было уже некогда. Лейтенант быстро водил по карте пальцем, называл точки, показывал пути отхода, расположение санпалатки. «Максимальная помощь на месте! Кровь остановить! И дальше!» – повторял лейтенант всё по три раза.
«Кровь остановить. Кровь. Кровь?» – пронеслось в голове. Наташа быстро училась, лучше всех делала перевязки и готовила растворы. Но кровь. Не видела. Лейтенант Калинин говорит, будет много крови. Господи! Сердце забилось, голова пошла кругом, гул артподготовки оглушил. Наталья прижала рукой выскакивающее сердце. В левом кармане гимнастёрки рукой нащупала портсигар, единственное, что осталось в память о погибшем отце. Достала, открыла в надежде, что папироса придаст смелости. А там… икона. Богородица. Мамка! Ругалась, бранилась и тишком убрала папиросы и иконку положила! Наталья вспомнила мать, как злилась она, но не отговаривала от решения идти на фронт. И вот ведь! Крест, говорит, надень. Комсомолке – крест!
В бою, первом, страшном, холодели руки, в сердце стыла кровь, глаза закрывались от ужаса, рот перекашивало от вида рек крови, мяса… Санитарка то и дело прикладывала руку к груди, к тому карману, где лежал отцов портсигар с материной иконкой. «Господи!» – говорила она то про себя, то шёпотом, то вслух, то умоляюще, то словно требуя.
– Всяко было, Машенька, всяко…
Внучка внимала, не моргая и почти не дыша, она не морщилась брезгливо и не охала, а чуяла, как в ее душе поднималась и росла гордость за прабабушку Наталью Саввичну, за русских воинов, рос в ней дух ее предков: прабабушки Наты, прапрадеда Саввы, прапрабабушки Фёклы… И не Машенька она теперь, а Мария Сергеевна Деева!
Она с трепетом взяла иконку из сухих жилистых бабушкиных ладоней и спрятала в свои.
– А как же ты без нее?
– А мне уж скоро,– сказала и светло так улыбнулась. – Я уже давно не боюсь ни взрывов, ни крови, ни испытаний. Где портсигар, хочешь спросить? Я его внуку, твоему отцу, подарила, в какой-то из дней его рождения. Он смелый твой отец, правда?
– Да, и справедливый, и упорный. Как все Деевы. И руку к сердцу прикладывает, если что.
М. ШИРЯЕВА,
учащаяся Лежневской средней школы № 11