За время Великой Отечественной войны произошло немало событий, о многих из которых стало известно только десятилетия спустя. Одним из них является минирование Москвы в 1941 году.
Осенью 1941 года положение на фронтах для нашей страны оказалось тяжелым. Были потеряны почти вся Прибалтика, Белоруссия, большая часть Украины. Враг стоял под Ленинградом и Москвой.
В этих условиях было принято решение о проведении ряда специальных мероприятий в столице, которая находилась под угрозой сдачи фашистам. Для отражения врага войск не хватало из-за больших потерь, свежие армии находились в стадии формирования или готовились к отправке из Сибири и Дальнего Востока. На многих участках фронта оборону держали юные курсанты военных училищ и плохо обученные ополченцы. Они ценой своей жизни задерживали продвижение ударных гитлеровских частей к Москве. И руководство страны всерьез задумалось, как в случае крайнем встретить врага на улицах столицы. В городе уже не исключались уличные бои.
В Кремле из подразделений правительственной охраны создали специальные группы, вооруженные пулеметами, гранатами и легким стрелковым оружием. Им предписывалось стоять насмерть на кремлевских стенах и башнях. На башнях оборудовали позиции снайперов. Все здания Садового кольца расписали как долговременные оборонительные сооружения и огневые точки, окна и дверные проемы закладывались мешками с песком и кирпичами, внутри квартир должны были обороняться группы НКВД и бригады особого назначения.
Также были разработаны специальные мероприятия по минированию ряда объектов. Наши специалисты разработали так называемые «телефугасы»: закладывался заряд взрывчатки огромной мощности, взрыватель соединялся с миниатюрным радиоустройством. По определенному сигналу посылался радиосигнал и фугас срабатывал.
Наша разведка сообщала, что гитлеровцы устраивают торжественные мероприятия и собрания по поводу взятия каждого нашего крупного города. И в случае взятия Москвы для этого они могли использовать Большой театр или Дом союзов с его знаменитым Колонным залом. Вот их-то и решено было заминировать и в случае необходимости взорвать вместе со всей собравшейся там гитлеровской знатью. Кроме этого, минированию подлежали лучшие гостиницы «Метрополь» и «Националь», многие исторические памятники. Взрывать предполагалось только в самом крайнем случае по особому распоряжению руководства страны.
О том, что враг войдет в Москву, никто не хотел даже думать. Тем не менее, минирование началось. В режиме особой секретности.
Телефугасы во время войны уже применялись. Их закладывали в некоторых крупных городах. Ряд из них успешно взорвали и нанесли врагу существенный урон.
В Москве минеры работали круглосуточно, не щадя себя. Враг стоял уже очень близко к Москве и все мысли сосредотачивались на том, чтобы не сдаться и нанести фашистам как можно больший урон.
В Большом театре место для закладки фугаса, как наиболее удобное и способствующее наибольшим разрушениям при взрыве, специалисты определили в оркестровой яме. Подрывники спустились туда и очень аккуратно разобрали паркет. В образовавшемся проеме в паркетном полу с помощью лопат вырыли глубокий шурф. Вынутую из него землю аккуратно складывали на плащ-палатки и, стараясь не уронить ни пылинки, выносили из здания, клали на машины и вывозили за город. Так работали час за часом, сменяя друг друга, и метр за метром углубляя шурф.
Особенно тщательно следили за тем, чтобы не повредить богатое убранство интерьера зрительного зала и фойе. Ведра с землей поднимали из шурфа вручную, на длинной крепкой веревке, а машина, которая вывозила грунт, ничем не примечательная обычная «полуторка», была спрятана за зданием, примерно там, откуда на сцену вносили смонтированные декорации, с противоположной фасаду стороны.
Взрывчатку доставили на грузовичках в деревянных ящиках по 25 килограммов каждый. В определенном специалистами-минерами порядке их аккуратно уложили в шурф: глубина его составляла более трех метров, и на минирование ушло порядка четырех тонн взрывчатки! Силу взрыва рассчитали так, что после него на месте знаменитого на весь мир Большого театра остались бы только огромная дымящаяся кислым запахом тротила воронка да мелкие куски щебня. И всё! А от собравшегося бы там фашистского сборища не осталось бы даже пыли. На взрывчатку установили специальный взрыватель, яму замаскировали и вновь аккуратно застелили паркет, а пол заново натерли мастикой, чтобы полностью скрыть все следы.
По аналогичной схеме проходило минирование и других спецобъектов. Правда, в гостинице «Националь» случилось чрезвычайное происшествие. Дело в том, что работу минеров всегда тщательно и даже придирчиво принимала специальная комиссия. Она решила, что в гостинице квадрат паркета размером два на два метра, как раз тот, который вынимали, чтобы выкопать шурф под взрывчатку, несколько отличается от остальной поверхности пола. Хотя всё очень старательно натирали мастикой и воском. Немедленно были приняты необходимые меры: весь паркет полностью разобрали и в течение всего одних суток полностью настелили новый. Целиком во всем огромном помещении! При повторном осмотре специальная комиссия никаких замечаний не дала.
К великому счастью, особого распоряжения на взрывы в столице не последовало. В битве под Москвой советские войска отбросили врага на сотни километров, и угроза сдачи города миновала. Однако бригады особого назначения по минированию спецобъектов распущены не были. Несмотря на то что в тот период была острая необходимость ведения партизанской войны и осуществления диверсионных актов в тылу фашистов, никто из этих подразделений в тыл гитлеровцев не забрасывался, хотя более двадцати человек стали Героями Советского Союза.
Впоследствии эти специальные бригады были использованы для разминирования спецобъектов, ранее заминированных как нашими специалистами, так и фашистами при отступлении из Минска, Киева, Харькова и других крупных городов. Например, на счету специальных бригад разминирование Дома Правительства в Минске, Физико-технического института в Харькове, а также Ливадийского дворца и дачи Сталина в Крыму.
Подготовил М. БОЛОБОНОВ